I тур, №13

[Greedfalloneline]

Курт, ж!де Сарде. Курт надевает телемский доспех. Де Сарде любуется. Кинк на белоснежные манжеты и накрахмаленные воротнички.

Пишет  ~Хюльдра~:

Исполнение №1, 334 слова, гет

Исполнение №1, 334 слова, гет

Курт чертыхнулся, должно быть, уже в сотый раз. Новехонький, с иголочки, телемский костюм никак не хотел на нем застегиваться, разглаживаться и вообще сидеть. Де Сарде смотрела на белоснежный воротник, едва ли не упирающийся в подбородок Курта, на манжеты, которые он умудрился смять, пытаясь их застегнуть, и чувствовала себя странно. Ей хотелось разгладить мелкие складочки, провести пальцем (а лучше — языком!) по тонкой коже прямо над воротником, случайно коснуться запястья, застегивая манжеты.
Курт крутанулся, пытаясь поправить вставку на спине и поймал ее взгляд.

— Ты пила, что ли?

— Что? — вздрогнула она.

— У тебя зрачки, как у пьяной, — сказал он. — Чтоб его, не могу я это носить! Давай, я все-таки пойду в своем доспехе, а?

Де Сарде знала — ее щеки алеют, как закатное солнце. Но она ничего не могла с собой поделать — этот костюм подчеркивал ладную фигуру наемника, а воротник резко контрастировал с его загоревшей кожей.

— Я помогу.

Ее пальцы ловко пробежали по ряду перламутровых пуговиц, оправили декоративные ленты, поправили рукава и, наконец, добрались до твердого накрахмаленного воротничка. Де Сарде знала — если его сжать в руке, он захрустит, как хрустят простыни из лучшего хлопка, когда на них опускается разгоряченное тело.

— Задушишь!

Ох. Она и не заметила, что стянула воротничок у него под подбородком. Покраснев еще больше, де Сарде расстегнула лишнюю пуговицу и, не удержавшись, погладила впадинку на его шее, почувствовав, как дернулся его кадык. От воротничка пахло прачечной, свежестью и паром, и она наклонила голову, вдыхая этот славный домашний запах. Курт нервно втянул воздух, когда его шеи коснулось ее дыхание, и она с трудом заставила себя переключиться на манжеты. Застегнув их, она поднесла его руку к губам; подышала на перламутровую пуговку, протерла ее рукавом. А потом поцеловала обнажившуюся кожу запястья — нежную, тонкую, с пульсирующей жилкой.

Курт резко схватил ее за талию и потянул к себе.

— Знаешь, мое любимое превосходительство, я думаю, что Корнелия не обидится, если мы придем немного позже, — сказал он, прежде чем впиться в ее губы голодным поцелуем.

Чувствуя, как губы расползаются в улыбке, де Сарде обвила его шею руками. Под ладонями (наконец-то!) захрустел накрахмаленный воротничок.