I тур, №52

[Greedfalloneline]

Курт/ж! де Сарде. "Сладкое Превосходительство" - это не просто так. Почему де Сарде краснеет всякий раз, когда Курт ее так называет прилюдно. R+

Пишет Гость:

Исполнение №1, внелимит, гет

Исполнение №1, внелимит, гет


— Почему ты всегда так краснеешь, когда Курт с тобой разговаривает?

Сиора смотрит на нее открыто и доверчиво, с детским любопытством.

— Я не краснею! — возмущается де Сарде. Господи, кому она врет? Даже сейчас она чувствует, как шею заливает жаром.

— Разве вы не minundhanem? — задумчиво говорит Сиора. — Разве он не спит в твоей палатке? Так почему...

Вот поэтому, Сиора. Поэтому.



В их первую ночь Курт был с ней нежен и терпелив, старался сдерживаться, лаская ее медленно и чувственно. Ей было хорошо — так хорошо, как никогда. Но в тот момент, когда он спустился ниже, оставив дорожку влажных поцелуев на ее животе, она напряглась. Сжала бедра, неуверенно запустила пальцы в его волосы.

— Курт, что ты делаешь?

Он поцеловал самый низ ее живота, а потом... Потом она ощутила его язык, скользнувший еще ниже, к точке, где плотно соединялись ее напряженные бедра. Ощущение было странным, очень приятным, но...

— Курт, это неприлично!

— Правда? — спросил он, поднимая на нее глаза.

Де Сарде всегда легко краснела, и сейчас, под его насмешливым взглядом, она почувствовала, как краска заливает ее лицо и спускается по шее к плечам. Курт мягко надавил на ее бедра и опять прикоснулся языком к месту, которого до этого касалась только она — пальцами, в темноте, стараясь не проронить ни звука.

— Курт!

Ее собственное тело ее предало: под натиском его юркого языка бедра расслабились, раздвинулись, оставляя ее перед ним — нагой, беззащитной, истекающей желанием, развратной и похотливой. Курт удовлетворенно хмыкнул, втягивая клитор в свой горячий рот. Де Сарде охнула, невольно шевельнув бедрами, и он сжал ее ягодицы, обжег чувствительную кожу дыханием, лизнул ее — смилуйся, Просветленный — именно там, где было мокро и невыносимо жарко.

Это было куда лучше ее пальцев, и вскоре она, почти не осознавая, вцепилась в его волосы, прижалась промежностью к его лицу. И когда он опять сжал ее губами, мир остановился.
Сквозь яркие вспышки, пляшущие перед глазами, она видела его растрепанные волосы, чувствовала прикосновения его языка — нежные, легкие; а потом он поднялся к ней и заглянул прямо в глаза. Его голос был хриплый, когда он сказал...

— Ты такая вкусная.

Она глупо хихикнула, не зная, что ответить, и тогда он прижался к ней губами, и она впервые ощутила свой вкус, и это было так... пошло, и так недостойно, и так ей понравилось, что между ног опять стало мокро.

— Соленая, — шепнула она, обвивая его шею все еще дрожащими руками.

— Сладкая, — возразил он, приподнимаясь на локтях.

Его следующие слова вырвались полувздохом-полустоном, когда он входил в нее: «Мое сладкое превосходительство». И растворяясь под ним, сливаясь с ним в единое целое, изнемогая от жара и желания, она все-таки почувствовала, что краснеет еще больше.



Сиора смотрит на нее удивленно и непонимающе, и де Сарде выныривает из воспоминаний — только для того, чтобы встретиться взглядом с Куртом.

— Вообще-то Сиора уже битый час пытается дождаться от тебя ответа, — говорит он и наклоняется к ее уху. — О чем задумалось мое сладкое превосходительство?

Под веселый смешок Сиоры де Сарде чувствует, как ее лицо начинает гореть. Опять.