I тур, №109

[Greedfalloneline]

Константин, де Сарде (любого пола), Курт. Константин втайне крашится на де Сарде, а де Сарде уже-не-очень-втайне крашится на Курта. Таймлайн до прибытия на остров.

Пишет Гость:

Исполнение №1, 341 слово

Исполнение №1, 341 слово

— Как думаешь, ему понравится?
— Ему? — Молодой человек звонко хохочет. — А как же дочка Морвилей?
Де’Сарде краснеет, из-за чего Константин чувствует себя неловко.
— Любовь приходит и уходит! Кажется, ты забыла посвятить меня в изменившиеся обстоятельства, сестрица! Я весь во внимании, давай уже рассказывай, я сгораю от любопытства!
— Я думала, что это очевидно.
Де’Сарде приподнимает брови и смотрит на Константина так, словно ему уже давным давно должна была быть известна ее сокровенная тайна.
— О, не переоценивай меня, я тот еще дурашка, так кто же этот счастливчик?
Смуглая бархатистая кожа погружается в омут нефрита и стали. Переливаясь и идеально облегая элегантную и крепкую шею девушки, цепочка ложится так, словно была для нее создана.
— Перестань! Никогда не поверю, что ты не замечаешь то, какую я несу чушь каждый раз, когда Курт оказывается рядом.
Курт.
Она заставляет себя произнести это имя. Константин заставляет себя его услышать.
С дочкой Морвилей было проще, проще было со всеми. Проще, потому что по-другому. С неловкими взаимными взглядами и озорным огоньком по краям губ. Неделя, месяц, быть может, два. И угли догорали, и игре приходил конец.
— Ох, кузина-кузина, я думал, что эти грезы остались позади.
— Знаешь ли, я отличаюсь удивительным постоянством.
Де’Сарде усмехается и снимает второе ожерелье, вновь поднимая первое.
Грубое, слишком простое в своей простоте. Примитивное в своей примитивности. Константин не подает виду. Уродливое.
— Поверишь, если я скажу, что ты прекрасна в любом?
— Тебе? Поверю, — Де’Сарде улыбается. — Курт же..
— Понимаю. Так, — Константин ощущает холод. — Если бы я был Куртом..
Если бы он был Куртом.
— Первое, я был бы очарован первым!
— Ты так думаешь? — Девушка смотрит на кузена неуверенно и досадно усмехается. — Сомневаюсь, что он вообще заметит между ними разницу.
Вновь покрутив в руках оба ожерелья, Элеанор откладывает нефритовое в резную шкатулку.
— Но раз уж ты советуешь первое. Попробуем его.
Константин с обидой и гневом ощущает как что-то разъедает его изнутри. Курт бы не обратил внимания и на кувалду на ее шее. Что можно было говорить о легкой, плетенной вязи? Константин боялся выбрать второе. Боялся всё испортить.
А теперь юноша улыбался отражению кузины в зеркале.
Он знал, что Элеанор нравится ему в любом. Но история была не о нем.