II тур, №12

[Greedfalloneline]

Васко, кто угодно из спутников. По любой причине объяснять значения татуировок навтов - конкретных или в целом, на усмотрение автора.

Пишет  Blushunt:

Исполнение №1, 254 слова, джен, (Васко, Курт)

Исполнение №1, 254 слова, джен, (Васко, Курт)

— Значит, почти что как ордена.
Курт впервые спрашивает его о татуировках — возможно, давно собирался, и только появление новых подтолкнуло озвучить свое любопытство. Он хороший слушатель, улавливает все быстро — и неизменно сравнивает с чем-то, что ему привычнее и понятнее.
Васко проходится смоченной в настое тряпицей по каждой из свежих линий. Чем их больше, тем быстрее заживают; говорят, у Кабрал последние татуировки затянулись на следующий же день — очередная морская байка, основаная на крупице правды.
— Можно сказать и так, если орден получится прочесть.
Знаки отличия стражи Васко увидел уже на острове — вместе с де Сарде забирал у кузнеца особый заказ от губернатора. Одна награда для Зиглинды, нового генерала, вторая — для Курта, обе похожи на звезды с множеством лучей.
Наверняка острые линии татуировок на лице Васко, загнутые акульими зубами и ломаными линиями берегов, напоминают Курту очертания этого ордена, от которого он отказался — непреклонно, но не смотря губернатору в глаза.
— На них пишут, за что орден выдан, если ты об этом, — отвечает Курт, скрестив руки на груди, и Васко откладывает тряпицу в сторону.
От ордена можно отказаться, от татуировки — никогда; это часть пути навта, с чем бы она ни была связана. Но, пожалуй, уточнять это сейчас он не станет.
— Значит, как орден, который не выйдет снять, — Васко старается не улыбаться, потому что это все еще немного болезненно, зато Курт лишен этих страданий и откровенно ухмыляется.
— Рад, что вы держите свои традиции при себе. Хороша была бы Зиглинда с такими узорами.
Он смеется, а Васко не оставляет мысль, что вся история Курта могла бы не поместиться на его лице.


Пишет  Blushunt:

Исполнение №2, 267 слов, джен (Васко, Сиора)

Исполнение №2, 267 слов, джен (Васко, Сиора)

После похорон королевы Бладнид Васко впервые видит Сиору с краской на лице.
Она возвращается в лагерь глубокой ночью, садится к костру, и в его отблесках мазки белого кажутся тепло-желтыми. Васко молчит, уважая ее скорбь, но Сиора успевает заметить короткий заинтересованный взгляд — правда, истолковывает по-своему.
— Непривычно видеть меня такой?
Они общаются не так уж часто, но всегда открыто и искренне. Сиоре интересно море, Васко — чего скрывать — интересен ее народ. Кто угодно бы заинтересовался, постоянно путешествуя с местной.
— Да, — честно отвечает Васко, имея в виду совершенно не ее состояние. — Сейчас ты действительно похожа на сестру.
Сиора выдыхает, долго и тяжко, касается своей щеки — в месте, где краска перекрывает край зеленой отметины.
— Мы называем это comharra aghaidh. Наверное, это как ваши тату? Рассказывают, откуда мы, тем, кто может прочесть.
Васко успел увидеть много разных узоров: похожих на птиц, на стебли растений, на очертания черепа — как сейчас на осунувшемся лице Сиоры.
— Наши тату больше говорят о том, кто мы, а не откуда.
У навтов — не простых моряков, а среди, например, капитанов, — редко встретишь одинаковое сплетение линий. Мало кто повторяет чужую дорогу, всем суждены разные победы и поражения.
— Разве? — разговор идет Сиоре на пользу, ее взгляд, скользящий по лицу Васко, постепенно оживает. — То, насколько ты хороший капитан, ничего не говорит о тебе.
Сиора могла слышать, как Васко рассказывал де Сарде о некоторых из своих тату —вздымающиеся волны, обозначающие покоренные шторма; он действительно хороший капитан.
Сиора, как Васко неожиданно понимает, абсолютно права.
— Тогда у наших традиций действительно больше общего, чем я думал, — соглашается он, подбрасывая ветку в костер. Искры снова бросают теплые тени на лицо Сиоры, едва заметно улыбающейся уголками окрашенных губ.
— Определенно больше.