II тур, №70

[Greedfalloneline]

Тысячеликий на самом деле когда-то был человеком, история обретения могущества и установления культа. Добро Дерево или зло - на ваше усмотрение.

Пишет  ~Хюльдра~:

Исполнение №1, 373 слова

Исполнение №1, 373 слова

Иногда он грезит. Не видит сны – Тысячеликому не нужно спать, – а грезит наяву. Перед его всевидящим взором мелькают картины, которых он не помнит, но они отдаются теплом в его несуществующей груди.

Молодой вождь племени, который чувствует злобу и гнев ранами в собственном сердце. Взрослый мужчина, способный успокоить бурю одним своим словом. Умудренный опытом старик, понимающий, что могущество без любви ничего не значит.

Тихий шепот по ночам: мое дитя, ты поступаешь неверно. Мое дитя, деревья любят твои руки. Мое дитя, пой, пой небесам и воде, траве и животным, ибо твой голос – величайший дар этого острова.

Уже не человек, еще не божество – кто он? Он не знает. Но они все – его дети, и остров – его сердце. Ему кажется – раскинь он руки, и они превратятся в облака, и укутают эту отзывчивую землю теплым одеялом. Ему кажется – отвернись он на минуту, и остров захнычет, заскулит детенышем ульга.

Его голос – не шепот и не крик; его голос – дыхание ветра, дрожание ресниц, биение сердца. Он мягко и ненавязчиво учит своих детей жить, проникая в умы, задевая самые тонкие струны души – каждого по отдельности и всех разом. Будьте милосердны. Не убивайте больше нужного. Любите друг друга. Любите ваш дом. Не берите, ничего не отдавая взамен.

И они слушают его, и внемлют ему, и называют его – Тысячеликим. Он находит приют в самом сердце острова, и вулкан пульсирует в такт его уже несуществующего сердца.

Он все больше наблюдает: его дети умны и быстро учатся, и ему больше не нужно напоминать им о любви и мире – к острову, и небу, и воде, и животным. Тысячеликий забывает, кем он был и кем он стал, он всегда был здесь, плоть от плоти этой земли, голос дождя и ветра, душа вулкана, тепло человеческих рук.

Но когда на его землю приходят чужаки и начинают выгрызать его плоть, когда они выпивают его кровь, срубают его кость и уничтожают его детей, Тысячеликий меняет лицо. Ибо они – эти renaigse, эти чужаки, - не хотят учиться, не хотят жить в любви и покое, не умеют слушать и слышать.

Отныне его голос – грохот камнепада, рев бури, стон умирающего ульга. Мое дитя, дерево больше не чувствует твоих рук. Мое дитя, время песен прошло. Мое дитя, защити меня.

И дети, его дети, научатся и этому. Ибо он – это они, каждый по отдельности и все разом.